позволило потоку кружить себя по всему водоему. Наконец, Гуша трансформировалась обратно, выбралась на поверхность, и, разбежавшись, прыгнула в самый большой бассейн. Здесь глубина была уже приличная, и девушке пришлось несколько раз нырнуть — любопытно было взглянуть на моллюсков, которые предпочитали держаться поближе ко дну.

Через некоторое время, однако, девушка вспомнила, что вечер неуклонно приближается, а ей ведь еще надо успеть примерить платье, да и перекусить, чтобы не посрамить себя за официальной трапезой, набросившись на еду хлеще голодного волка. Девушка вышла из воды, завернулась в мягкое полотенце, от которого приятно пахло мылом, солнцем и чистотой, и дернула за шнурок. Служанка появилась почти мгновенно — видимо, уже ждала гостью, и протянула ей просторный халат наподобие того, который Гуша видела сегодня на старичке в порту. В этом удобном одеянии оборотень и добралась до своей комнаты, в нем же и отобедала вкуснейшими копчеными моллюсками, овощами и — конечно же! — рыбой, после чего запила все это свежим, терпким соком местных плодов и устроилась у окна. Полюбовавшись на город, девушка отметила, что время до захода солнца еще есть, и почувствовала неодолимую дремоту. Свернувшись на шелковых простынях в калачик, она задремала, и разбудило ее только деликатное прикосновение к плечу — служанка принесла одежду для трапезы с князем.

Девушка облачилась в обновку и покрутилась перед зеркалом. Гладкая прохладная ткань мягкими складками сбегала вниз, едва обозначая контуры фигуры. Украшений на платье было мало — лишь узкая серебристая кайма по горловине да по рукавам, но они и не требовались — плотно переплетенные светло-зеленые нити сами по себе поблескивали и переливались. Будь рядом Яга, она тут же узнала бы атлас, но неискушенная в подобных вопросах Гушка лишь отметила красоту материала. Перетянув стройный стан темным пояском, девушка расчесала влажные после купания волосы, уложила их с помощью служанки в узел и закрепила собственным гребнем. Бусы пришлось снять, но заветный мешочек со шкуркой Гуша, несмотря на недоуменные взгляды своей помощницы, тщательно спрятала за пазуху, невольно вспомнив похожую ситуацию из прошлого.

Солнце тем временем склонилось к горизонту, и подошло время отправляться на встречу с местным правителем.

Проследовав за служанкой по хитросплетению коридоров, Гуша оказалась перед богато украшенными двустворчатыми дверями. Почти одновременно с ней к входу в трапезный зал подошли Серый и Ваня, ядреный румянец на щеках которых позволял предположить, что князь не оставил своей заботой и мужскую часть делегации, предложив им вместо купален баню. Оба остались в дорожных штанах, правда, последние носили явные следы чистки. Рубахи на мужчинах были новые — тончайшие и белоснежные.

Удовлетворенно оглядев своих подопечных, служанка подошла ко входу и потянула одну из створок. Ослепленные сиянием свечей гости, поморгав, шагнули внутрь и оказались перед роскошным столом.

Глава 19

За роскошно накрытым столом сидело пятеро человек, но взгляды вошедших обратилось сначала лишь на одну из них. Девушка во главе его не могла не привлекать к себе внимания и остальные на ее фоне безнадежно терялись. Виной тому был, в первую очередь, ее необычный наряд. Стройный стан был облачен в серебристо-белое платье из такого же переливающегося материала, что и Гушино, но скроено оно было гораздо сложнее. Блестящие нитки присборили ткань таким образом, что складки образовали на груди затейливый узор, юбка превосходила Гушину по ширине в несколько раз, а рукава и подол были украшены широкими воланами. Платье было настолько светлее остальных нарядов, что, казалось, освещало собой комнату.

При ближайшем рассмотрении выяснилось, что внешность незнакомки, пожалуй, еще необычней, чем ее одежда. Безукоризненно правильные черты лица, прямой нос, блестящие черные глаза и соболиные брови были, безусловно, красивы. Губы, однако, вступали с остальным в непримиримый диссонанс — хотя форма их не вызвала бы нареканий и у самого строгого критика, темно-бордовый, почти черный их цвет не мог не вызывать какого-то тревожного чувства. То же самое можно было сказать и о волосах девушки. Украшенные серебряной диадемой с крупным бриллиантом по центру, они ниспадали на спину красивыми волнами, были длинными и густыми, и составили бы гордость любой красавицы, если б не были белосножно-белыми. В целом, составить впечатление о внешности девушки было непросто — назвать ее некрасивой означало погрешить против истины, назвать же красавицей язык тоже не поворачивался. Гуша и Серый уставились на девушку во все глаза, Иван, видевший однажды супругу князя, отреагировал более сдержанно и обратил свой взгляд на остальных.

Гвидон сидел по левую руку от своей жены. Непокрытая голова была русоволоса, аккуратно подстриженная бородка шла к мужественному лицу, а темно-красный кафтан, по местному обычаю, был простым, но пошитым из дорогой ткани. Трое оставшихся, судя по их почтительным лицам, являлись представителями местной знати, приближенными к правителю.

Князь смотрел на вошедших с веселым любопытством и первым начал разговор:

— Приветствую дорогих гостей и прошу присоединиться к нашей трапезе! Угощайтесь дарами моря, плодами нашей земли и лакомствами, привезенными из дальних земель!

Спутники, не заставляя себя просить дважды, расселись на широких удобных лавках. Оглядев стол, они увидели огромное разнообразие рыб, моллюсков и даже водорослей. Заморские яства были представлены, в основном, сладостями. В животах гостей предательски заурчало — хоть все трое имели возможность подкрепиться, к вечеру они снова проголодались, но наполнять свои тарелки никто не спешил. Наконец, Серый высмотрел сиротливо приткнувшееся с краю стола блюдо с какой-то жареной птицей и решительно потянулся к нему. Остальные двое без слов последовали его примеру.

Подождав некоторое время, пока все утолят голод, Гвидон приступил к расспросам. Прежде всего, его интересовало, в сопровождении кого прибыл Иван — царь-батюшка о его спутниках знать ничего не знал, а потому предупредил князя лишь о приезде сына. Оценив по достоинству тактичность Гвидона, который дал прежде гостям отдохнуть и поесть, а уж после стал удовлетворять свое любопытство, царевич пояснил, что это его верные друзья из Тридесятого царства, люди, весьма искушенные в походной жизни, которые, узнав о его путешествии, вызвались помочь. Тут же представилась удобная возможность поблагодарить князя за оказанное гостеприимство и выразить восхищение отменными купальнями и баней. За этим последовал подробный рассказ о путешествии через море, который Гуша щедро приправила байками старого моряка. Хозяева терема слушали, затаив дыхание, а гости изредка пополняли свои тарелки, тщательно избегая рыбы и прочих морепродуктов. Постепенно за столом установилась теплая, доверительная атмосфера, когда все присутствующие сыты, спокойны и довольны, и неспешная беседа идет своим чередом. В конце концов с преданий о морских чудесах речь перешла на